Неточные совпадения
Татьяна взором умиленным
Вокруг себя на всё глядит,
И всё ей кажется бесценным,
Всё душу томную живит
Полумучительной отрадой:
И стол
с померкшею
лампадой,
И груда книг, и под окном
Кровать, покрытая ковром,
И вид
в окно сквозь сумрак лунный,
И этот бледный полусвет,
И лорда Байрона портрет,
И столбик
с куклою чугунной
Под шляпой
с пасмурным челом,
С руками, сжатыми крестом.
Она величественно отошла
в угол комнаты, украшенный множеством икон и тремя
лампадами, села к столу, на нем буйно кипел самовар, исходя обильным паром, блестела посуда, комнату наполнял запах лампадного масла, сдобного теста и меда. Самгин
с удовольствием присел к столу, обнял ладонями горячий стакан чая. Со стены, сквозь запотевшее стекло, на него смотрело лицо бородатого царя Александра Третьего, а под ним картинка: овечье стадо пасет благообразный Христос,
с длинной палкой
в руке.
Матвей перестал ходить на реку и старался обегать городскую площадь, зная, что при встрече
с Хряповым и товарищами его он снова неизбежно будет драться. Иногда, перед тем как лечь спать, он опускался на колени и, свесив
руки вдоль тела, наклонив голову — так стояла Палага
в памятный день перед отцом — шептал все молитвы и псалмы, какие знал.
В ответ им мигала
лампада, освещая лик богоматери, как всегда задумчивый и печальный. Молитва утомляла юношу и этим успокаивала его.
Она схватила его за
руку и повлекла
в комнату, где хрустальная
лампада горела перед образами, и луч ее сливался
с лучом заходящего солнца на золотых окладах, усыпанных жемчугом и каменьями; — перед иконой богоматери упала Ольга на колени, спина и плечи ее отделяемы были бледнеющим светом зари от темных стен; а красноватый блеск дрожащей
лампады озарял ее лицо, вдохновенное, прекрасное, слишком прекрасное для чувств, которые бунтовали
в груди ее...
Соломон разбил
рукой сердоликовый экран, закрывавший свет ночной
лампады. Он увидал Элиава, который стоял у двери, слегка наклонившись над телом девушки, шатаясь, точно пьяный. Молодой воин под взглядом Соломона поднял голову и, встретившись глазами
с гневными, страшными глазами царя, побледнел и застонал. Выражение отчаяния и ужаса исказило его черты. И вдруг, согнувшись, спрятав
в плащ голову, он робко, точно испуганный шакал, стал выползать из комнаты. Но царь остановил его, сказав только три слова...
В углу забыто дрожал, точно озябший, розовый огонек
лампады;
в простенке между окон висела олеография: по пояс голая баба
с жирным, как сама она, котом на
руках.
— Что вы сделали
с рукой? — Она вспомнила звук, который слышала, и, схватив
лампаду, выбежала
в сени и увидала на полу окровавленный палец. Бледнее его она вернулась и хотела сказать ему; но он тихо прошел
в чулан и запер за собой дверь.
Пред нею дверь;
с недоуменьем
Ее дрожащая
рукаКоснулась верного замка…
Вошла, взирает
с изумленьем…
И тайный страх
в нее проник.
Лампады свет уединенный,
Кивот, печально озаренный;
Пречистой Девы кроткий лик
И крест, любви символ священный,
Грузинка! все
в душе твоей
Родное что-то пробудило...
Кто недоволен выходкой моей,
Тот пусть идет
в журнальную контору,
С листком
в руках,
с оравою друзей,
И, веруя их опытному взору,
Печатает анафему, злодей!..
Я кончил… Так! дописана страница.
Лампада гаснет… Есть всему граница —
Наполеонам, бурям и войнам,
Тем более терпенью и… стихам,
Которые давно уж не звучали,
И вдруг
с пера бог знает как упали!..
И потихоньку, не услыхала бы Дарья Сергевна, стала она на молитву. Умною молитвою молилась, не уставной.
В одной сорочке, озаренная дрожавшим светом догоравшей
лампады, держа
в руках заветное колечко, долго лежала она ниц перед святыней.
С горячими, из глубины непорочной души идущими слезами долго молилась она, сотворил бы Господь над нею волю свою, указал бы ей, след ли ей полюбить всем сердцем и всею душою раба Божия Петра и найдет ли она счастье
в том человеке.
У паперти Исакиевской церкви остановились они. Дверь
в церковь была отворена;
в темной глубине ее мелькала от
лампады светлая, огненная точка. Молодая женщина взяла малютку
с рук пестуна его, велела ему молиться и сама положила три глубоких земных поклона. Когда она встала,
в глазах ее блистали слезы. Потом вынула из сумочки, на поясе висевшей, свернутую, крошечную бумажку и три гроша и, отдавая их слуге, сказала...
И прежде чем итти вниз, она встала, вошла
в образную и, устремив на освещенный
лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним несколько минут
с сложенными
руками.
Она уходила
в спальню, долго там молилась перед
лампадою и потом опять неслышными стопами входила
в смежную комнату, где розовая Гапка спала, обняв крепкими молодыми
руками подушки, а атлетическая фигура Вишневского лежала на ковре,
с головою, прислоненною к дивану,
в ногах спящей девушки.